Хандра Светлейшего
На Потемкина иногда нападали длительные приступы хандры. Вот, во время одного из таких приступов накопилось множество деловых бумаг, требовавших быстрого решения, но никто не осмеливался побеспокоить Светлейшего с докладом. Один молодой чиновник Петушков вызвался подписать бумаги у князя. Он вошел к нему в палатку с бумагами и застал Потемкина, сидящего в задумчивости на походном кресле, в халате, непричесанного. Петушков бодро объяснил князю, в чем дело, кто он и положил перед Светлейшим все бумаги. Потемкин молча взял перо и подписал все бумаги одну за другой.
Петушков поклонился князю и вышел в переднюю с торжествующим видом. Все увидели, что бумаги действительно подписаны и стали поздравлять молодого героя. Но кто-то внимательно всмотрелся в подпись. Все бумаги были подписаны:
"Петушков".
Ложный скрипач
Потемкин как-то узнал, что граф Морелли из Флоренции превосходно играет на скрипке. Он направил одного из своих адъютантов в Италию с повелением доставить графа Морелли к нему в ставку. Граф послал адъютанта хоть и по-итальянски, но тоже весьма далеко. Тогда адъютант отыскал скрипача по фамилии Розатти, уговорил его выдавать себя в России за графа Морелли и доставил его Потемкину. Светлейший был доволен игрой «графа», а скрипач дослужился до полковника.
Срочный вызов
Н.Н. Спечинский, один из адъютантов Потемкина, находился в отпуске и жил в Москве. Вдруг он получает приказ Светлейшего немедленно явиться. Все родственники в тревоге и не знают, чего ждать от такого внезапного вызова. Молодой человек без остановок скакал днем и ночью, и прибыл в ставку Светлейшего. О нем доложили. И Потемкин велел ему явиться в свою палатку.
В палатке в своей постели лежал Потемкин со святцами в руках.
Потемкин:
"Ты, братец мой, адъютант Спечинский?"
Адъютант:
"Точно так, Ваша Светлость".
Потемкин:
"Правда ли, что ты святцы знаешь наизусть?"
Адъютант:
"Точно так".
Потемкин (заглядывая в святцы):
"Какого же святого празднуют 18 мая?"
Адъютант:
"Мученика Феодота, Ваша Светлость".
Потемкин:
"Так. А 29 сентября?"
Адъютант:
"Преподобного Кириака".
Потемкин:
"Точно. А 5 февраля?"
Адъютант:
"Мученицы Агафьи".
Потемкин:
"Ну, поезжай же себе домой".
С этими словами Потемкин закрыл святцы.
Потемкин и Суворов
А.В. Суворов был набожным человеком и строго соблюдал все посты. Однажды Потемкин даже пошутил:
"Видно, граф, хотите вы въехать в рай верхом на осетре".
Потемкин и запорожцы
Однажды Потемкин выразил недовольство запорожцами:
"Знаете ли вы, хохлачи, что у меня в Николаеве строится такая колокольня, что как станут на ней звонить, так у вас в Сече будет слышно?"
На что запорожец ответил:
"То не диво, у нас у Запорозцине е такие кобзары, що як заграють, то аж у Петербурси затанцують".
Генерал, да не тот!
М.Ф. Полторацкий (дед А.П. Керн, А.А. Олениной и С.Д. Полторацкого) был недоволен отношением Потемкина к запорожцам и высказывал это довольно открыто:
"Хиба вин не тямит того, що я такий еднорал, як вин сам".
А он уже дослужился до действительного статского советника и был директором певческой капеллы.
Потемкин при встрече сказал ему:
"Что ты врёшь? Какой ты генерал? Ты генерал-бас".
Потемкин на свидании
Во время похода на Очаков Потемкин ухаживал за княжной Е.Ф. Долгоруковой. Наконец, он добился свидания с ней наедине в своей ставке. В решительный момент он дернул за звонок, и пушки вокруг лагеря заговорили. Князь В.В. Долгоруков (генерал-поручик), муж этой ветреницы, был в курсе событий и, услышав стрельбу, заметил:
"Экое кири-ку-ку!"
Потемкин и Шешковский
С.И. Шешковский был начальником Тайной экспедиции и лично вел допросы подследственных. Потемкин при встречах с ним обычно приговаривал:
"Что, Степан Иванович, каково кнутобойничаешь?"
На что Шешковский с низким поклоном обычно отвечал:
"Помаленьку, Ваша Светлость!"
(Продолжение следует)
