Зинаида Райх с 1917 по 1920 год была женой Сергея Есенина. Но это отдельная история.
Райх была обычной канцелярской совслужащей, и в 1922 году выскочила замуж за Мейерхольда, который решил сделать свою новую жену знаменитой актрисой.
Бери жену!
Мариенгоф рассказывает, что однажды во время вечеринки у Кусикова Есенин сидел рядом с Мейерхольдом.
Мейерхольд и говорит:
"Знаешь, Серёжа, я ведь в твою жену влюблён, в Зинаиду Николаевну. Если поженимся, сердиться на меня не будешь?"
Есенин шутливо поклонился Мейерхольду в ноги:
"Возьми её, сделай милость. По гроб тебе благодарен буду".
Мейерхольд отплатил Есенину в тот же вечер.
Все знали, что Есенин панически боялся заразиться сифилисом, и тщательно рассматривал каждый прыщик. Вставая из-за стола, Есенин задрал верхнюю губу и сказал Мейерхольду:
"Вот, десна, того..."
Мейерхольд только многозначительно хмыкнул:
"М-да..." -
и Есенин сразу же побледнел.
Вы спросите, кто такой Кусиков? Это довольно плодовитый поэт группы имажинистов, который эмигрировал во Францию в 1924 году. Многие романсы на его стихи хорошо известны и в наше время, например, “Обидно и досадно...” или “Бубенцы”.
Как сделать актрису?
Вскоре после свадьбы Мейерхольд разговаривал в Мариенгофом и внезапно спросил:
"Как ты думаешь, Анатолий, она будет знаменитой актрисой?"
Мариенгоф поинтересовался:
"Кто?"
Досадуя на непонятливость собеседника, Мейерхольд пояснил:
"Зиночка".
Мариенгоф от неожиданности вытаращил глаза:
"Почему актрисой, а не изобретателем электрической лампочки? Ведь чтобы стать знаменитой актрисой, надо иметь талант, где-то чему-то учиться".
Мейерхольд на это замечание только хмыкнул:
"Талант? Ерунда!" -
и самодовольно ткнул себя пальцем в грудь. Это означало, что надо иметь мужем Всеволода Мейерхольда.
Мариенгоф о Райх
Мариенгоф невысоко оценивал мастерство Зинаиды Райх, и писал о ней так:
"Райх актрисой не была — ни плохой, ни хорошей. Её прошлое – советские канцелярии. Щедрая природа одарила её чувственными губами на лице круглом, как тарелка. Одарила задом величиной с громадный ресторанный поднос при подаче на компанию. Кривоватые ноги её ходили по земле, а потом и по сцене, как по палубе корабля, плывущего в качку".
Но это о внешности актрисы.
Шершеневич о Райх
О Райх на сцене Вадим Шершеневич в одной из своих рецензий скаламбурил:
"Ах, как мне надоело смотреть на райхитичные ноги!"
В другой рецензии он написал более резко:
"Конечно, очень плохо играла Зинаида Райх. Это было ясно всем. Кроме Мейерхольда. Муж, как известно, всегда узнаёт последним".
Маяковский о Райх
Были у Зинаиды Райх и защитники. На одном из театральных диспутов Маяковский заявил:
"У нас шипят о Зинаиде Райх: она, мол, жена Мейерхольда и потому играет у него главные роли. Это не тот разговор. Райх не потому играет главные роли, что она жена Мейерхольда, а Мейерхольд женился на ней потому, что она хорошая актриса".
Известность Райх
Хорошей актрисой Зинаида Райх, конечно же, не была, но она стала знаменитой. Мариенгоф своеобразно объясняет причины знаменитости Зинаиды Райх:
"Свое чёрное дело быстро сделали: во-первых, гений Мейерхольда; во-вторых, её собственный алчный зад; в-третьих, искусная портниха, резко разделившая этот зад на две могучие половинки; и, наконец, многочисленные ругательные статейки. Ведь славу-то не хвалебные создают! Кому они интересны?"
Мейерхольд ставит “Гамлета”
В какой-то момент Мейерхольд решил ставить “Гамлета”. Он собрал актёров труппы и поделился с ними своим замыслом постановки.
Тут встрял администратор театра:
"А кто у нас будет играть Гамлета?"
Мейерхольд быстро ответил:
"Зинаида Николаевна".
Все растерянно переглянулись.
Мейерхольд продолжил:
"На все другие роли прошу подавать заявки. Предупреждаю: они меня ни к чему не обязывают. Но может случиться, что некоторые подскажут то, что не приходило мне в голову. То есть: ad absurdum. В нашем искусстве, как и во всех остальных, это великая вещь".
Один из ведущих артистов театра неожиданно спросил:
"Зинаида Николаевна, значит, получает роль Гамлета по вашему принципу – ad absurdum?"
Все замерли, а Мейерхольд сделал вид, что не слышал этого вопроса.
Тогда этот артист вынул из кармана вечное перо и написал заявку на роль Офелии.
В результате, этот актёр был изгнан из театра.
“Быть или не быть”
В Риме Мейерхольд был приглашён на приём к полпреду Платону Михайловичу Керженцеву. Мейерхольд рассказывал о философском замысле постановки "Гамлета", о понимании шекспировских характеров, о режиссерском решении всей трагедии и отдельных сцен.
Небольшая компания избранных лиц внимательно слушала мастера.
Наконец, полпред улыбнулся:
"Всеволод Эмильевич, дорогой, вы забыли нам рассказать, как вы толкуете, как раскрываете, какое нашли решение для знаменитого монолога Гамлета “Быть или не быть”?"
Мейерхольд небрежно ответил:
"А, это. Видите ли, товарищи, я вычеркиваю гамлетовский монолог".
И сделал паузу. Насладившись произведённым впечатлением, Мейерхольд продолжал:
"Да, товарищи, я вычеркиваю его целиком, как место совершенно лишнее, никому ничего не говорящее".
Мария Михайловна, жена полпреда, очень удивилась, и у неё вырвалось простое:
"Что?"
Мейерхольд же продолжал дурачить публику:
"Поверьте, товарищи, этот монолог, триста лет по недоразумению считающийся гениальным, тормозит действие. Кроме того, он всего лишь точное переложение в белые стихи отрывка из философского трактата “О меланхолии”, очень модного в ту эпоху. Вы, товарищи, вероятно, не согласны со мной? Вы считаете…"
Дружные аплодисменты избранной публики не дали Мейерхольду закончить.
Только Мария Михайловна шепнула на ухо своему соседу, военному атташе:
"Он просто издевается над нами".
Но её сосед боялся показаться невеждой и испуганно пробормотал:
"Тише, тише, Марья Михайловна!"
Этого “Гамлета” Мейерхольд, к счастью, так и не поставил.
Чацкий у Мейерхольда
Не следует думать, что Мейерхольд занимался только эпатажным новаторством. Время было такое, но он сам был прекрасным актёром и гениальным режиссёром, и внимательно читал тексты классиков. Примером тому служит “Горе от ума” Грибоедова, поставленное в 1928 году.
У всех постановщиков Чацкий прямо с дороги рано утром появлялся перед Софьей безукоризненно одетым и причёсанным.
Но ведь сам же Чацкий при своём появлении говорит:
"Я сорок пять часов, глаз мигом не прищуря,
Вёрст больше семисот пронёсся; ветер, буря,
И растерялся весь, и падал сколько раз…"
Поэтому у Мейерхольда Чацкий вбегает к Софье в дорожном зипуне, в тёплых шарфах, целует ей руку и:
"Ну, поцелуйте же, не ждали?"
Только после этого Чацкий сбрасывал дорожный зипун, подбитый белым бараньим мехом. У Грибоедова, правда, на этот счёт нет никаких ремарок, но режиссёр оправданно подчеркнул процитированные строки.
У Мейерхольда Софью (семнадцатилетнюю девушку) играла, разумеется, Зинаида Райх, которая была вдвое старше [об её габаритах промолчим], а Чацкого – Эраст Гарин. Если кто помнит этого актёра, совсем не первый любовник. И нос с нашлепкой, и волосы не "кудри черные до плеч"; но актёр от Бога. Забавная получалась парочка!
Вскоре Гарин покинул театр Мейерхольда, как говорится, из-за творческих разногласий.
Указатель имён
Эраст Павлович Гарин (1902-1980).
Сергей Александрович Есенин (1895-1925).
Платон Михайлович Керженцев (Лебедев, 1881-1940).
Мария Михайловна Керженцева (Докшина, 1901-1980).
Александр Борисович Кусиков (Кусикян, 1896-1977).
Анатолий Борисович Мариенгоф (1897-1962).
Владимир Владимирович Маяковский (1893-1930).
Всеволод Эмильевич Мейерхольд (1874-1940).
Зинаида Николаевна Райх (1894-1939).
Вадим Габриэлевич Шершеневич (1893-1942).
(Продолжение следует)
