Анекдоты о Суворове. Вып. 16


Анекдоты № 787 от 22.05.2015 г.




Въезд в Турин

Когда Суворов въезжал в освобождённый Турин, он, как писал его современник маркиз Анри Жозеф Коста де Борегар (1752-1824),
"сидел верхом на маленькой татарской лошадке, с плохой уздечкой и казацким седлом, которые стоили не дороже шести франков, а подушка на седле была обита зелёным сукном. Суворов был в мундире и во всех орденах; на голове его красовалась всегдашняя зелёная каска, и он, так сказать, распинался в поклонах, отвечая на громкие приветствия толпы. Рядом с ним ехал великий князь Константин на довольно красивой лошади, а с другой стороны главнокомандующего находился его штабной священник".


Внешность Суворова

Интересно описание внешности Суворова, которое оставил Борегар:
"Русский главнокомандующий немного выше среднего роста и ходит слегка наклонившись набок, как будто собирается танцевать. У него вздёрнутый нос с бородавкой на одной стороне, чёрные живые глаза, далеко отстоящие один от другого, большой рот с хорошо сохранившимися зубами. Но во всей его фигуре особенно поражают огромные ноги и икры невероятной толщины.
Он принимал мальтийских рыцарей в короткой жакетке из белого канифаса, узких панталонах из той же материи и в низких сапогах без шпор. Рубашка его была грязная и мятая, хотя с высоким жабо; на шее его был одет галстух шириною в два пальца, а на голове зелёная сафьянная каска с густым плюмажем из петушиных перьев".
А у нас его обычно изображают сухоньким старичком на тоненьких ножках.

Война и политика

Из Турина Суворов сразу же отправил делегацию к Сардинскому королю Карлу Эммануилу IV (1751-1819, король 1796-1802) с приглашением вернуться домой и принять бразды правления в свои руки.
В Вене, однако, оспорили приглашение Суворова и рекомендовали Карлу Эммануилу IV до особого распоряжения оставаться в Тоскане при дворе великого герцога Фердинанда III (1769-1824, великий герцог 1790-1801 и 1814-1824), который только что вернул себе власть после изгнания французов.

Беседа с де Ревелем

В письмах Косты де Борегара интересна ссылка на отзыв маркиза де Ревеля о встрече с Суворовым:
"Шевалье де Ревель, которого все считают умнейшим человеком, был в восторге от беседы с Суворовым, и не мог прийти в себя от удивления, что татарин при такой оригинальной и шутовской наружности может иметь такие обширные и разносторонние сведения, и так хорошо выражается на французском языке".

Ещё больше удивился де Ревель дальше:
"В это время доложили о приходе нескольких австрийских генералов, и главнокомандующий вышел к ним навстречу. Шевалье де Ревель был очень удивлён, что все они стоят перед ним навытяжку, как капралы, ожидающие приказаний от своего начальника".

Когда их беседа продолжилась
"Ревель просил Суворова объяснить некоторые подробности в данной ему инструкции, но получил такой ответ:
"Мы ведь полупомешанные, мой друг Шателер и я. Следовательно, не придерживайтесь буквально мелочей в инструкциях, которые получаются из моей главной квартиры, а действуйте по своему усмотрению, как сочтёте лучшим. Что же касается до общих мер, то это дело другое – тут уж ничего изменять не следует".
Иоганн Габриель Шателер-Курсель (1763-1825) – маркиз, генерал-квартирмейстер русско-австрийской армии.
Джузеппе Алессандро Таон де Ревель (1756-1820) - сын маркиза Шарля Франсуа Таон де Ревель (1725-1807), генерала от инфантерии.

Мальтийские рыцари у Суворова

Тот же маркиз Коста де Борегар описывает визит мальтийских рыцарей к Суворову в Турин:
"Когда Суворов овладел Турином, и мальтийские рыцари решили ему сделать сообща визит, я также присоединился к ним. Едва доложили о нас, как главнокомандующий вышел к нам навстречу и прежде всего обнял командоров д’Озак и де Колленьо. Затем они были приглашены в залу, где стоял большой стол, ещё накрытый скатертью. Суворов сам придерживал дверь, и когда мы проходили мимо него один за другим, то он прикладывался к кресту каждого из командоров. Войдя в залу, он посадил возле себя упомянутых командоров и сделал знак казакам, сидевшим у стен с поджатыми ногами наподобие турок, чтобы они подали стулья остальным кавалерам. Когда все заняли свои места, он благословил нас и сказал, что давно желал видеть своих собратьев, и надеется, что это не последний наш визит, и мы будем время от времени посещать его по-приятельски. При этом Суворов заметил, что из всех отличий, дарованных ему русским императором, мальтийский орден был для него наиболее лестным, потому что самые знатные фамилии в Европе считали за честь иметь рыцарей в числе своих предков. В заключение он сказал, что к своему великому утешению видел рыцарей и бывшего гроссмейстера ордена в Триесте".

Командор де Колленьо выслушал эту речь Суворова и поздравил его с успехами в Италии. На это Суворов, подняв глаза к небу, ответил:
"Господь отпустил нам грехи и Пресвятая Богородица услышала наши молитвы об успехе нашего оружия".

Тот же командор сказал Суворову по поводу беспорядка, в котором отступили французы:
"Они бледнеют при одном имени Вашей Светлости, и обращаются в бегство всякий раз, как увидят русских".
Суворов улыбнулся:
"Они ещё не знают русских; а о себе могу сказать, что я не злой человек и помню, что нужно быть вежливым с французами".

Борегар продолжает описание встречи с командорами и рыцарями Мальтийского ордена:
"Затем разговор перешёл к его деятельности и неутомимости в работе, и он признался, что ничто не утомляет его в такой степени, как кабинетная работа, и он готов лучше семь часов сряду провести на коне во время битвы, чем поработать час со своими офицерами; но сознавая, что это необходимо, он пересиливает себя, хотя всякий раз после такой работы чувствует такое стеснение в груди, что не в состоянии говорить.
Он также беседовал с нами о последних военных событиях и ни разу не ошибся в собственных именах. Он отозвался о нашем короле с большим уважением и, произнося его имя, всякий раз кланялся.
После того Суворов стал предлагать нам завтрак и несмотря на наш отказ приказал подавать его. Но когда мы вторично отказались, то он больше не настаивал и неожиданно поднялся с места. На прощание он опять поцеловал командоров, пожал руку остальным рыцарям и, благословив нас, пожелал всем дожить до ста лет".


Анекдоты о Суворове. Вып. 15

(Продолжение следует)