После смерти Фридриха II папа Иннокентий IV только усилил борьбу с империей и ненавистными ему Гогенштауфенами. Против Конрада IV (нумерация по списку королей Германии), находившегося в Германии, он выдвинул своего претендента на имперский престол - Вильгельма Голландского, а против Манфреда, управлявшего Неаполитанским королевством, он двинул наемников и интриги. Такая борьба папы на два фронта привела к тому, что два сына Фридриха объединили свои усилия. Конраду IV удалось объединить все антипапские силы и разбить войска гвельфов в нескольких сражениях, как в Германии, так и с 1251 года в Италии. Ему удалось полностью очистить Апулию от врагов и вернуть себе контроль над большей частью Неаполитанского королевства. В октябре 1253 года победоносные войска Конрада IV торжественно вошли в Неаполь. Казалось, что мощь Империи восстановлена!
Но... В начале 1254 года неожиданно в расцвете сил в Левелло умирает Конрад IV, оставив двухлетнего сына, тоже Конрада, который вошёл в историю под именем Конрадин (маленький Конрад). Управление Неаполитанским королевством окончательно и полностью, согласно завещанию Фридриха II, переходит в руки Манфреда, который продолжил борьбу с папами. В дела империи он не мог вмешиваться, так как был незаконнорожденным сыном Фридриха II, а Конрадин был ещё слишком мал.
Попытки Манфреда уладить конфликт с папским престолом мирным путем наталкивались на полное непонимание. Рим был полон решимости извести своих врагов, и даже достигнутые договоренности им игнорировались. В пылу борьбы папский престол был готов предложить корону Неаполитанского королевства кому угодно. Брат английского короля Генриха III уклонился от этой чести, но на посулы курии клюнул Карл Анжуйский, сорокалетний брат французского короля Людовика IX. Денег у Карла было маловато, а претензий великое множество, вот его братец король и поспешил подсунуть своему любезному родственнику вакантную корону, пообещав свою полную поддержку. Людовик IX мечтал сделать Средиземное море Французским морем. Карл Анжуйский знал об этом и заверял брата в своей преданности ему и его делу. Нельзя сказать, чтобы эти планы были тайной для Рима, но папам гораздо важнее было сейчас избавиться от Гогенштауфенов с их идеей Великой Империи.
Манфред не собирался сдаваться без боя. Он старался объединить все антипапские силы в Италии, привлёк на свою сторону мусульманские силы, которые ещё оставались в королевстве (те разумно полагали, что Гогенштауфены для них более предпочтительны, чем папские ставленники), а также привлёк некоторое количество союзных войск из Германии. Манфреду удалось установить полный контроль над Сицилией и Южной Италией, и в 1258 году он был коронован в Палермо короной Неаполитанского королевства.
Затем Манфред перенес борьбу с Римом на весь полуостров. В союзе с гибеллинами Северной Италии он нанес гвельфам ряд тяжелых поражений в Тоскане и Романье и поставил Рим на грань поражения. Перед лицом смертельной угрозы папа Урбан IV в 1261 году окончательно договорился с Карлом Анжуйским об условиях союза. В обмен на смертельную борьбу с Гогенштауфенами (Конрадин был жив, и его держали в уме) Карл Анжуйский получал Неаполитанскую корону, денежную и вооруженную помощь Рима, а также партий гвельфов из Сиены и Флоренции. Кроме того, Беатриса Прованская, жена Карла Анжуйского, заложила все свои драгоценности. Карл Анжуйский шёл ва-банк!
Историки до сих пор любят противопоставлять двух участников предстоящей схватки. Красивый, благородный и мужественный рыцарь (вы догадались, что речь идет о Манфреде) против хилого и некрасивого авантюриста, который предпочитал кошелёк мечу. Но исход схватки был уже предрешен, так как сила
больших денег была необорима в тех условиях. Тут вышла небольшая заминка с выбором нового папы. Наконец в 1265 году папой был избран Климент IV, и весной 1265 года в Рим прибыл Карл Анжуйский. Папы в этот момент умудрились воссоздать феодальную зависимость Неаполитанского королевства от Рима. Эта фикция была создана в XI веке Робером Гюискаром и папой Григорием VII, что тогда было ещё как-то оправдано с точки зрения правовых норм, но уже давно обратилась в мираж, за который упорно пытались цепляться папы. И вот удалось!
Карл Анжуйский получил из рук папы Климента IV корону Неаполитанского королевства, как феод римской церкви. Обе стороны готовились к решающей схватке и собирали силы. И вот 26 февраля 1266 года недалеко от города Беневенто в решающей битве сошлись гибеллины,
возглавляемые Манфредом, и гвельфы,
руководимые Карлом Анжуйским. Я не случайно употребил именно эти глаголы, так как Манфред принимал непосредственное участие в битве, а Карл наблюдал за битвой со стороны.
Первый удар тяжёлой немецкой конницы заставил дрогнуть и отступить фронт гвельфов, но затем битва приобрела упорный характер. Манфред проявлял чудеса мужества и боевого искусства, но этого оказалось мало. Деньги были сильнее, и в разгар битвы целый ряд сторонников Манфреда вдруг перешел на сторону Карла. Равновесие было коварно нарушено, к тому же Карл в этот решающий момент умело ввел в бой свежие резервы. Отчаявшийся Манфред стал искать смерти в бою и нашел её прежде, чем его войско было окончательно разгромлено.
Карл Анжуйский стал повелителем Неаполитанского королевства и жестоко расправился со всей родней Манфреда и его сторонниками. Уже первые шаги новых властей вызвали недовольство практически всех слоев населения. Французы вели себя кичливо и развязно, а торговлей и финансами стали заправлять флорентийцы, которые вложили основные суммы в дело Карла Анжуйского. Гибеллины, которые ещё не были окончательно разгромлены, стали объединяться, а своим знаменем они выбрали подросшего сына Конрада IV - Конрадина.
Возникла слегка парадоксальная ситуация. Конрадин был немцем по крови, духу и воспитанию. Но он должен был стать защитником национальной свободы и независимости Италии от французского ига! Двусмысленное положение! Но другого вождя у гибеллинов не было, в дух Фридриха II, который хотели видеть в его внуке, был ещё слишком силен и популярен, хотя идея единой Германо-Итальянской империи уже успела утратить недавнюю популярность. Но враг в доме, и надо бороться!
Были собраны в Германии довольно внушительные силы, и осенью 1267 года пятнадцатилетний (чуть не написал капитан) Конрадин со своим наставником Фридрихом Швабским переходит через Альпы, и начинается последний поход Гогенштауфенов за Империю. В Северной Италии гибеллины восторженно приветствуют Конрадина и его войска. Проклятия папы не могут остановить Конрадина, и в июле 1268 года он победоносно вступает в Рим, где население провозглашает его императором. Население, но не папа, который смылся из Рима. Но, недолго музыка играла...
23 августа 1268 года на берегу озера Фучино у деревни Тальякоццо встретились войска Конрадина и Карла Анжуйского. На стороне Конрадина было значительное численное превосходство в войсках, но дело опять решило умелое использование резервов Карлом Анжуйским и... предательство.
Вначале гибеллины опрокинули войска Карла Анжуйского, но слишком увлеклись преследованием бегущих врагов и грабежом французского лагеря. Тут-то Карл и ввёл в бой мощные резервные силы, которые и переломили ход сражения и обратили гибеллинов в бегство. Конрадин и Фридрих Швабский с небольшим отрядом скрывались у своих сторонников, но были выданы кем-то из своих за солидное вознаграждение, обещанное (но так, кажется, и не выплаченное) Карлом Анжуйским.
Захваченных в плен сторонников Гогенштауфенов Карл Анжуйский велел жестоко пытать, а затем и казнить. А 29 октября 1268 года по обвинению в государственной измене и подстрекательстве к бунту были отрублены головы у несчастного Конрадина и Фридриха Швабского. Так прекратили своё существование династия Гогенштауфенов и идея Германо-Итальянской Империи. Последующие императоры уже никогда не пытались в такой форме и с такой яростью отстаивать эту идею, а Габсбурги и вовсе довольствовались почетным титулом.
(Продолжение следует)
